Королева и король

Скоро на свете останутся только пять королей:
английский и четыре карточных.

– Король Египта Фарук I, 1948 год

Надо сказать, это довольно-таки редкое действо – за одну неделю поменять и премьер-министра, и первое лицо страны, особенно если это первое лицо находилось у кормила несколько десятков лет. Безусловно, речь о Великобритании. Новым премьером страны после ухода Бориса Джонсона стала Мэри Элизабет (Лиз) Трасс, а новым правителем страны после кончины королевы Елизаветы II– ее сын Чарльз, принявший тронное имя Карл III. Смена «главного», по идее, всегда влечет за собой определенные изменения в деятельности – но будет ли так и в этом случае? И в каком вообще состоянии находится сейчас Великобритания – понятное дело, в экономическом смысле этого вопроса?

Для начала стоит отметить, что Великобритания – страна, сильная своими институтами, которые имеют жизнь более долгую, чем человеческая. Все слышали эти байки (а это именно что байки) про газон, который надо стричь триста лет, и про заранее посаженную дубовую рощу, которая через пять веков потребуется для ремонта Вестминистерского холла. Соответственно, можно предположить, что эти изменения вряд ли смогут заметно сдвинуть ситуацию в политике и экономике Великобритании. Вопрос, выходит, простой: в каком состоянии британская экономика находится сейчас, и каковы могут быть ее перспективы в дальнейшем, с учетом всех последних событий.

Великобритания является типичной развитой страной cточки зрения структуры экономики. Сельское хозяйство как сектор несущественнен, а услуги составляют почти 70% экономики; для сравнения, в России – порядка 55-60%. Промышленность занимает около 20%, что опять же типично, кроме того, низкомаржинальная и энергоемкая деятельность в массе своей выведена за границы страны, хотя определенные части и остались, вроде рыболовства и нефтедобычи в Северном море.  

Подушевой ВВП составляет $46 тыс., что сравнимо с уровнями Германии и Японии и почти впятеро выше российского, а валовой ВВП примерно вдвое выше российского. Динамика роста слабовата, всего лишь 2,9% по итогам IIквартала этого года; впрочем, такие уровни являются нормальными для развитых стран, опять же, экономика Великобритании пережила ковидный спад в 2020-2021 годах. Ставка рефинансирования в Великобритании составляет сейчас 1,75%, руководство Банка Англии повысило ее на 0,5% по итогам августа. Иначе говоря, он действует подобно ФРС США, т.е. старается не опаздывать в нынешнем такте нормализации денежно-кредитной политики: еще в начале года ставка составляла 0,25%. При этом в реальном выражении ставка остается глубоко отрицательной: по последним данным, инфляция составляет 10,1% в год, еще в начале года она была почти вдвое меньше. Рост цен на энергоносители явно сказался на всех потребителях, не только в континентальной Европе.

Обращает на себя внимание торговый баланс Великобритании, который в целом стабильно находится в отрицательной зоне, т.е. страна больше импортирует, чем экспортирует. Так, по итогам 2020 года экспорт товаров составил $371 млрд., а импорт – $610 млрд., с дефицитом почти $240 млрд. и индексом глобализации в 30% без учета сектора услуг, с ними он приближается к 45%. Основной британский экспортный товар – автомобили, более 7% от общей стоимости, затем идут медикаменты, газовые турбины, золото, нефть и продукты ее переработки. Отдельного упоминания заслуживают также крепкие спиртные напитки (в первую очередь виски) и платина. Основной торговый партнер – Германия. При этом Великобритания является нетто-экспортером услуг, годом ранее этот сектор принес им $380 млрд., при этом импорт был на $100 млрд. меньше. Любопытно, что и в импорте, и в экспорте услуг самой крупной позицией являются «Прочие деловые, профессиональные и технические услуги», что, очевидно, есть весьма общая категория. Помимо того, Великобритания зарабатывает порядка $80 млрд. в год на финансовых услугах и $50 млрд. в год на туризме, значимой строкой дохода также являются роялти и лицензионные отчисления. Потребляемые же основные услуги – туризм и сопутствующий ему транспорт. Баланс текущего счета в итоге является отрицательным, бюджет традиционно дефицитен, в профиците он был последний раз еще в 2000 году. Помимо этого, у страны растет госдолг, достигший в минувшем году 95% от ВВП.

Стоит также отметить, что на Великобританию, похоже, особо не повлиял выход из ЕС. После того события Дублин, Париж и Франкфурт-на-Майне сделали стойку и начали активно призывать к себе британский финсектор, ориентированный на работу с Европой. Кто-то действительно осуществил такую релокацию, но значимого изменения финансового ландшафта не произошло, оказалось, что с ЕС можно нормально работать, не находясь в его правовом поле и не слушая Брюссель. Время показало, что то решение (напомню, что оно, принятое на референдуме, было в целом принято в штыки заметной частью элит, интегрированной в европейские расклады) было вполне здравым.

Иначе говоря, в общем и целом в экономике Великобритании дела идут «нормально» – понятное дело, по нынешнему времени, «не хуже, чем у других», с ростом, инфляцией и госдолгом. Отдельно стоит отметить, что внешний долг последние два года не менялся, иначе говоря, прирост госдолга был закрыт за счет внутренних заимствований, т.е. в фунтах. Это логично – в силу того, что Лондон является значимым финансовым центром, насыщенным капиталом, и это весьма удобно для британского государства, поскольку эти заимствования идут по ставкам ниже инфляции.

Это, однако, никак не влияет на текущую проблему, связанную с ростом цен на энергоносители, общую для Европы. Так, еще четверть века назад Великобритания была экспортером нефти и газа из месторождений в Северном море. Увы, они истощаются и, по данным британского правительства, в 2021 году собственная добыча удовлетворила потребности страны в газе на 43%, остаток был получен по газопроводу из Норвегии и закуплен как СПГ. При этом Норвегия работает по спотовым контрактам, т.е. поставляет газ по текущим ценам, и переход на такое сугубо рыночное ценообразование был инициативой Брюсселя еще два десятка лет назад. Безусловно, рынок есть рынок, но конкурентные цены на нем могут не только снижаться, но и расти, и в этой ситуации сейчас оказался весь субконтинент, включая Великобританию.

В связи с этим новоизбранная премьер (которая считает образцом для подражания Маргарет Тэтчер) пошла на несвойственные Тэтчер меры. Она заявила о подготовке плана в размере £130 млрд. (около  $150 млрд.), нацеленного на компенсацию повышенных расходов домохозяйств. Эти деньги пойдут впрямую энергетикам, чтобы не осуществлять намеченное на октябрь повышение на 80% тарифов на энергоснабжение, в итоге годовые расходы домохозяйства на энергообеспечение не должны превысить £2500 (175 тыс. рублей на наши деньги). Средний британец, конечно, получает в 4-5 раз больше среднего россиянина, если говорить о подушевом ВВП, но даже такая ограниченная сумма больно бьет по бюджету – но я не могу не отметить, что лично мои траты на энергообеспечение простой квартиры в МКД ниже этих не в 4-5 раз, а всего втрое. Помимо того, Лиз Трасс пообещала вернуть обратно (т.е. снизить) налог на прибыль корпораций, сократив его с 25% до 19%.

Кроме того, было обещано форсировать выдачу лицензий на бурение в Северном море; ранее предполагалось постепенное сокращение выдачи лицензий и добычи, в рамках всей этой низкоуглеродной повестки. Здесь важно то, что нефтяной сектор страны почти на 40% базируется в Шотландии и обеспечивает именно этот регион рабочими местами, и Шотландская национальная партия, самая популярная там, требует максимально увеличивать добычу и, соответственно, число рабочих мест и заработки для шотландцев. Лондон здесь убивает двух зайцев – и решает энергетическую проблему (хотя быстро это не будет), и утихомиривает шотландцев. Сторонники независимости, конечно, проиграли свой референдум в 2014 году со счетом 55-45, но уже сейчас в местном парламенте лежит законопроект о проведении второго референдума, намеченного на октябрь 2023 года. Законом он еще не стал, т.е. сам референдум пока не назначен, но все шансы на это есть, и Лондону злить Эдинбург несколько не с руки, а борцы с глобальным потеплением могут и подождать.

Что в итоге? В итоге все более-менее нормально, насколько оно может быть в нынешнее время. Великобритания в экономическом смысле, конечно, не энергоизбыточная и сказочно богатая Норвегия. Но она меньше зависит от внешней торговли, чем Германия.  Также она уже не вписана в лоскутный ЕС, в котором пытаются находить консенсусные решения очень разные в экономическом и политическом отношении страны. У британцев сохраняются нормальные отношения со значительной частью мира, т.е. с теми странами, которые входят в Содружество наций – та же вроде бы вполне независимая Канада с гордостью признала Карла IIIсвоим сувереном.

В заключение отмечу, что Владимир Путин был первым из мировых лидеров, кто поздравил Карла III с восшествием на престол. Интересно, есть ли в этом какой-либо скрытый смысл?

Опубликовано 11.09.22 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.