Европа: большая распродажа и денежный парадокс

Европейские политики все раздумывают о том, как им спасти еврозону и саму идею европейской валюты. Вот в выходные они придумали очередной план.

Действительно, что делать, если у Европы нет денег? А очень просто. Надо, чтобы Европа дала денег МВФ, МВФ даст кредиты Европе, и у Европы деньги появятся. План практически безупречный, за тем исключением, что в нем есть один слабый пункт: раз у Европы нет денег, то откуда она их возьмет, чтобы дать МВФ?

Но что такое один слабый пункт? Он же всего один. Остальные же пункты все сильные и выполнимые. План надо принимать, а слабый пункт доработать в рабочем порядке.

Конечно, все понимают, что на самом деле Европа никаких денег никому дать не может. А может давать только обещания. Взнос в МВФ – обещания. И EFSF – тоже обещания. И вообще, то, что мы сейчас видим, это большая сделка, суть которой до банальности проста: деньги в обмен на обещания.

Инвесторы настаивают: Европа мало обещает. Европа вздыхает, и обещает больше. Но у Европы есть Германия, у которой едва ли не единственная и самая большая экономика, и которая понимает, что за обещания расплачиваться придется ей. И Германия настаивает, чтобы Европа обещала поменьше. Но потенциальные инвесторы отвечают, что «Европа недостаточно делает для собственного спасения». Читай: «даже пообещать толком не могут».

С точки зрения теории игр ситуация здесь вполне прозрачная. Если бы европейские политики действительно верили в то, что полученные от мирового сообщества деньги смогут спасти ситуацию, то они без особого риска для себя могли бы пообещать все что угодно, хоть Луну с неба. Если же они не готовы обещать все что угодно, значит, сами не уверены, а значит, инвестировать опасно, поэтому надо требовать, чтобы обещали как можно больше, чтобы покрыть потенциальные риски.

Вот мы и читаем в новостях, с одной стороны, бравурные новости о том, что МВФ удалось собрать требуемую сумму (львиную долю которой составляют обещания), а с другой стороны, что страны БРИКС, то есть реальные инвесторы, все еще не определились.

А пока все это длится, мир потихоньку отказывается от евро.

Еще одна любопытную статью на эту тему можно прочитать здесь.

Однако, читая такие новости, невольно задаешься вопросом: а почему, собственно говоря, не падает евро. С конца января оно, предварительно подскочив, как встало в коридор 1.31-1.32 относительно доллара, так и стоит в нем, а если и вырывается из него, то преимущественно вверх.

Такое поведение евро идет вразрез с большинством прогнозов. В принципе, противоречит оно и элементарной экономической логике: печатание новых порций какой-либо валюты должно вести к ее ослаблению. А напечатал за осень-зиму ЕЦБ много, и его баланс в процентах к ВВП превысил и американский, и японский.

Так в чем же дело? А дело, по-видимому, в том, что в Европе идет большая распродажа. Распродается Греция, оптом и в розницу. Другие страны периферии объявили уже об «амбициозных» планах приватизации. Распродается банковская система, которая остро нуждается в дополнительном капитале.

И, как это всегда бывает во время распродаж, особенно проводимых в целях избежать или отсрочить банкротство, многое можно купить по дешевке. А для того, чтобы что-то купить, необходимо иметь евро. Поэтому спрос на евро не падает. А программы денежного смягчения, то же самое LTRO, в данном случае только способствуют росту спроса на евро.

Действительно, купить сильно упавший в цене актив кажется очень выгодной сделкой. Но есть риск, что этот актив, пусть даже и дешевый, ляжет тяжким грузом на баланс покупателя – в том случае, если он превратится в неработающий и перестанет генерировать доход. Так вот, программы количественного смягчения снижают риск превращения активов в неработающие.

Чтобы не быть голословными, приведем один только пример: итальянский Юникредит (это такой банк, он и в России работает).

По многочисленным оценкам – один из самых проблемных европейских банков, что заметно даже в России: осенью прошлого года его российская дочка обеспечила львиную долю оттока капитала из нашей страны. Так вот, в начале января этого года банк объявил о том, что намерен привлечь 7.5 млрд. евро путем продажи собственных акций по цене, составляющей, по одним сведениям, всего 57% от рыночной стоимости, по другим – вообще едва ли не за 30% (наши собственные расчеты не совпадают ни с одной их этих цифр, но ближе ко второй).

Итак, акции продавались по цене 1.943 евро за штуку, в то время как еще 27 декабря их стоимость на бирже составляла  6.575 евро за штуку. На сегодняшний день акция стоят 2.990 евро. То есть менее чем за 4 месяца инвесторы получили прибыль в 54%. Но это минимальная оценка. В первой декаде февраля акции поднимались до 4.478 евро за штуку, то есть за месяц можно было заработать более 125%.

Ради такой прибыли стоит рискнуть и прикупить немного евро. Она будет выгодной даже в том случае, если евро упадет процентов на 20-30. Но сделок таких предстоит много, и для всех для них требуется евро, поэтому спрос на него держится на высоком уровне, и падать европейская валюта пока не собирается. Обеспечивая тем самым покупателям бросовых активов дополнительный бонус.

Кстати говоря, предложение Юникредита в свое время было разрекламировано как модельное для других европейских банков. Так что «лакомых кусочков» много, и на очень большие суммы.

Впрочем, судя по всему, не все европейские банки согласились разделить судьбу Юникредита. Они предпочли решать свои проблемы за счет сокращения баланса, в том числе, за счет сворачивания кредитования, что может только усугубить экономические проблемы Европы.

Впрочем, отказ некоторых банков от участия в большой распродаже ничего принципиально не меняет. Нельзя купить банки – можно будет прикупить компании, которые попадут в сложную ситуацию по причине недостатка кредитных ресурсов.

А причем здесь LTRO?

А очень даже причем. Во-первых, когда Юникредит объявлял о распродаже акций, про неизбежность второго этапа программы снабжения европейского банковского сектора дешевой долгосрочной наличностью уже было известно. Так что было ясно, что в краткосрочной перспективе крах банку не грозит, и это, несомненно, повышало привлекательность акций в глазах потенциальных инвесторов.

Во-вторых, было ясно, что LTRO, как и любая иная программа количественного смягчения, будет иметь своим следствием рост фондовых рынков, а следовательно, котировок банка.

Обратим внимание, что даже с учетом всех указанных обстоятельств, величина дисконта, приемлемая для инвесторов, оказалась огромной – но это только показывает, в каком именно месте сегодня оказалась европейская финансовая система.

Ну а денежные власти Европы попали в заколдованный круг. Как только эффект денежного смягчения начнет сходить на нет, интерес инвесторов к дешевым европейским активам начнет падать. И вместе с ним начнет падать евро. Тогда для того, чтобы укрепить евро, надо будет проводить новое количественное смягчение (запрос на него уже формируется).

А закончится это полным и окончательным крахом европейской валюты. Но это – в перспективе. А жить-то надо сейчас.