2020: итоги

– Что мы попросим у Деда Мороза?
– ПОЩАДЫ!

– Фольклорное

Традиции надо соблюдать. Дело даже не в реинкарнации лягушкой, но в том, что заякоривание жизни за те или иные традиции дает хотя бы иллюзию привычности, что, в свою очередь, может помочь уменьшить неопределенность при принятии решений. Вот и будем их соблюдать – и, как много уже раз бывало, последний текст уходящего года будет являть собой краткий дайджест тех экономических событий, которые произошли в этом году.

Январь. Традиционно сонный месяц, когда не происходит почти ничего. И так оно, в общем, и было – коронавирус на тот момент еще не вырвался на оперативный простор (по крайней мере, официально), рынки вроде как стабильны. В России в полном составе ушло в отставку правительство, что предвещало дальнейшие трансформации, а в большом мире произошло долгожданное подписание торгового соглашения между США и Китаем. Орел продавил-таки панду на повышение закупок американских товаров. Бакс стоит 61-62 рубля.

Февраль. Китай вовсю борется с коронавирусом, что прямо отражается на рынках сырья. Так, еще до начала месяца медь подешевела на 10,4%, никель упал в цене на 8,7%, олово стало дешевле на 7%. Подешевели также цинк, свинец и алюминий – на 7,3%, 4,6% и 6% соответственно. Кроме того, подешевела и нефть – за январь стоимость барреля снизилась на 12%, что стало худшим началом года для рынка за почти три десятка лет – с 1991 года. В конце месяца напряжение дошло до фондовых рынков, которые поехали вниз по всему миру. В России тем временем идет процесс продажи (точнее, передачи) Сбербанка (тогда еще "банка"), параллельно начинаются разговоры о "трансфере" с не очень понятным пока наполнением.

Март. Благодаря позиции России не произошло продления сделки ОПЕК+, которая ограничивала добычу нефти, поддерживая таким образом ее цену. КСА на встрече высказало предложение о дружном сокращении добычи еще на 1,5 мбд, треть его должна была прийтись не на членов ОПЕК, но именно на примкнувших к структуре, т.е. в первую очередь на РФ. Россия на это никак не была согласна. Нефть немедленно рухнула – на 9 марта стоимость барреля составила $32, за короткий срок уйдя вниз в полтора раза. Министр финансов Антон Силуанов заявил, что с запасами все отлично, и что "сейчас мы при цене на нефть даже около $30 за баррель, я фантазирую, мы в течение четырех лет профинансируем спокойно наши расходы". Еще через неделю нефть стоит уже около $25, рынки сыплются, за доллар дают 70 рублей, а премьер-министр Михаил Мишустин заявляет, что "не мы были инициаторами разрыва соглашения, мы были за его продление". Арабы тем временем закусили удила, заявив о планах резкого наращивания экспорта – почти на 20%, до 12 млн. баррелей в день.

Апрель. Россияне всей страной садятся под домашний арест, эвфемистически обозванный "самоизоляцией". Начинается весенняя эпопея с онлайн-обучением, выходом из дома по QR-кодам и откровенно тюремным "графиком прогулок". ОПЕК+ таки договариваются о сделке по сокращению добычи: упорства РФ хватило лишь на полтора месяца. Сделано это было усилиями США: угрозами санкций (для РФ) и дипломатическим давлением (для КСА) они усадили за стол переговоров двух конкурентов по нефтедобыче, РФ и КСА договорились ее сокращать – но при этом сами США ничего сокращать в рамках этой сделки не стали. Обязательства РФ по сокращению впятеро превысили те, что должны были быть полутора месяцами ранее – 2,5 мбд против 0,5 мбд. Цена на нефть впервые уходит в отрицательную зону. Событие это в некоторой степени техническое, но, безусловно, уникальное.

Май. Начинаются разговоры о том, что Китай надо как-либо наказать за то, что допустили распространение коронавируса, через что пострадала мировая экономика. Пострадала она, впрочем, не от самого вируса, но от панической реакции на него, но на этом никто особо не заостряет. Против Китая выступает Австралия, заявив, что "это долг Китая – ответить на эти вопросы и предоставить информацию, чтобы люди четко понимали, что именно произошло"; Китай в ответ на это ставит под вопрос австралийский сырьевой экспорт, Канберра немедленно сдает назад. Пекин тем временем "обнуляет" автономию Гонконга, вроде как гарантированную аж до 2047 года. США стали возмущаться, но толку с этого не было.

Июнь. Невероятное дело: Россия раздает деньги гражданам, по 10 тыс. рублей на каждого ребенка до 16 лет. Дважды. Бюджеты не треснули, социум с огромным удивлением это переваривает – "а что, так можно было?" Оказывается да, можно. В США после убийства Джорджа Флойда при задержании полицией бесятся леваки и негры. Отдельного умиления заслуживает история с "автономной территорией" Captial Hill Autonomous Zone (CHAZ) посередине Сиэтла. Оная территория появилась с ведома и одобрения местных левых властей, но была довольно быстро свернута, когда даже изначально лояльное местное левое же население стало удивляться, с каких таких рожнов патрули CHAZ ходят и занимаются рэкетом, вытрясая у него деньги. Тем временем Россия в течение недели голосует онлайн, на пеньках и багажниках автомашин, в рамках непонятного "общенационального опроса" утверждая изменения в Основной закон страны, тем самым его профанируя. В Германии же скандал – платежный оператор Wirecard AG заявляет о собственной неплатежеспособности, в результате чего вылезает целый мешок грязных дел.

Июль. Очередная итерация нацпроектов пошла под "реструктуризацию". Правительство приняло решение отказаться от подсчета трех целевых показателей в нацпроекте "Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы". Из показателей уйдут число занятых в МСП (к 2024 году оно должно составить 25 млн. человек), доли малого бизнеса в ВВП (план был дорасти до 32,5%) и доли экспорта МСП в несырьевых поставках (10% к концу 2024 года). Тем временем Европа заявляет о планах по введению углеродных налогов для товаров из тех стран, которые не соответствуют жесткому экологическому дискурсу. Мировой энергетический вопрос начинает захватывать водородная повестка.

Август. В США начинаются жесткие разборки по поводу монополистического рыночного положения четырех крупнейших американских корпораций в области цифровой экономики – Amazon, Apple, Facebook и Google. Правительство давит, корпорации кое-как отмахиваются, но видно, что сила не на их стороне. Турки заигрывают с прямой эмиссией лиры, видя в этом рецепт помощи экономике; лира закономерно падает. В Белоруссии проходят президентские выборы, их выигрывает действующий президент Александр Лукашенко, после чего в стране начинаются протесты, которые, впрочем, ни к чему особому не привели.

Сентябрь. Ещё в июне на свет Божий появляется бюрократический монстр под названием "Общенациональный план восстановления экономики", где расписаны всякие полезные для экономики мероприятия общим весом в 5 трлн. рублей. Утверждается он лишь в конце сентября, как обычно, эпические обещания вроде восстановления инвестиций в основной капитал и рост доходов населения перемешаны с годными адекватными мерами типа неповышения взносов в фонды для малого бизнеса. А в Японии уходит в отставку премьер-министр Синдзо Абэ, возглавлявший правительство с 2012 года и изо всех сил старавшийся, посредством поддержания ультранизких ставок и проведения программ выкупа активов, дать экономике Японии толчок роста. Не вышло: число "потерянных десятилетий" выросло до трех. Рубль всю осень тестирует уровни порядка 80 за доллар, но не закрепляется там. "Сбербанк" осуществляет ребрендинг, анонсировав создание экосистемы "Сбер".

Октябрь. В США идет предвыборная политическая война, наложившаяся на внезапное прозрение Дональда Трампа относительно архаичной, дырявой и неустойчивой американской выборной системы. В Конгрессе вязнет вопрос очередного пакета помощи экономике: решение его дало бы очки Трампу на выборах, но этого не происходит. В России тем временем идет бум т.н. льготного ипотечного кредитования, по госпрограмме, позволяющей взять кредит под сниженную ставку. Приводит это к заметному росту цен на недвижимость, в результате чего ежемесячные платежи почти не меняются, а объёмы закредитованности растут. С другой стороны, девелоперы явно в шоколаде.

Ноябрь. Дональд Трамп проигрывает президентские выборы Джозефу Байдену, но использует все возможности оспорить результаты. Безуспешно. Россия обсуждает бюджет на 2021 год, он предсказуемо глубоко дефицитный и секвестирован относительно года нынешнего. В заголовки новостей выходит дискурс о цифровых валютах – на сей раз не о чьей-то непонятной крипте, но о вполне официальных цифровых рублях, юанях и так далее. В Китае происходит конфликт – Ant Group Джека Ма, основателя сайта Alibaba, внезапно оказывается без анонсированного IPO, отмененного, как говорят, прямым повелением председателя КНР Си Цзиньпина.

Декабрь. Парламент принимает целый спектр закручивающих гайки законов – от возможности признания физлиц "иностранными агентами" и до полной индульгенции бывшим президентам. Заодно теперь разрешено передавать в частную собственность земли национальных парков, что поможет "обеспечить права граждан, проживающих на этих территориях". Правительство внезапно напряглось по поводу цен на подсолнечное масло и сахар, в результате чего цены на эти товары были зафиксированы до весны, а само правительство получило право вводить бессрочное регулирование цен; видимо, дефициты и/или резкий отложенный рост возможной проблемой никак не являются. Владимир Путин от щедрот отваливает еще по 5 тыс. рублей – но на сей раз тем детям, кто не дорос до 7 лет. Американцы принимают свой второй пакет помощи – с раздачей денег населению, Дональд Трамп утвердил выплаты по $600 на человека и потребовал увеличить их до $2000. Рынки предсказуемо обрадовались. Рубль завершает год девальвацией более чем на 20%.

А еще в лучший мир от нас ушел мой наставник, глава НИЦ "Неокономика" Олег Вадимович Григорьев.

Такой был год. Довольно поганый, на самом деле. Будем надеяться, следующий будет всё же получше. Попросим у Деда Мороза пощады. Вдруг послушает…

Опубликовано 04.01.21 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.