Сгоревшие рупии

Без труда золото, серебро и медь
были бы бесполезной пустой породой.

– Махатма Ганди

Три недели назад, аккурат в день американских выборов, когда внимание всего мира было прикованно именно к ним, премьер-министр Индии Нарендра Моди устроил довольно веселую шутку для всей страны. Кабинет объявил, что в самое ближайшее время в Индии произойдёт денежная реформа: из обращения будут выведены купюры достоинством в 500 и 1000 рупий, после чего введены новые – номиналом в те же 500 и в 2000 рупий. Общее число банкнот, выводимых из обращения, измеряется фантастической цифрой – около 23 миллиардов единиц. Страна закономерно встала на дыбы: вся жизнь оказалась подчинена этой внезапно возникшей сложности, которая официально была обусловлена необходимостью борьбы с коррупцией и движением в сторону выхода экономики из тени. Идея с точки зрения властей вполне разумная, но реальность, как это обычно и бывает, внесла свои коррективы в благие намерения индийского федерального центра.

Так, оборот этих купюр был запрещён, единственным исключением стало то, что кабинет дозволил до 24 ноября проводить платежи этими купюрами на автозаправках, в больницах и (sic!) в крематориях. Добрые граждане немедленно побежали на АЗС – запасаться впрок бензином; на заправках выросли километровые очереди. Другой альтернативой было открытие счетов в банках, но и там индийцев ждали проблемы, связанные с огромными очередями; к примеру, в первые дни были нередки драки в очередях, несмотря на охраную их местной полицией. Жару добавляло (и добавляет) то, что для открытия счетов в банках и депонирования счетов установлен крайний срок в 30 декабря, и хотя до него ещё более месяца, не факт, что все желающие смогут таким образом сохранить свои кровно заработанные.

Дело усугубляется тем, что депонирование суммы большей, чем 250 тыс рупий (для сравнения: одна рупия стоит сейчас немногим меньше одного рубля), прямо провоцирует проверку в отношении депонента со стороны налоговых органов – сравнение задекларированных доходов с реально положенными на счёт деньгами. При этом лимит на снятие денег со счетов (и в старых деньгах, номиналом до сотни рупий, и в новых) был первоначально установлен на уровне 10 тыс. рупий на человека в неделю, на обмен (без декларирования в той или иной форме) – 4 тыс. рупий, сейчас он увеличен до 24 тыс. и 4,5 тыс. рупий соответственно. Это, конечно, помогло ситуации, но не особо. Куда более важным является то, что внезапная денежная реформа оказала на экономику страны влияние, близкое к катастрофическому.

Проблема здесь в том, что в стране в значительной степени отсутствует культура использования безналичных платежей, существуют и значительные технические сложности с соответствующей инфраструктурой, которой попросту не хватает. Индия – страна наличных денег, практически весь сектор услуг работает исключительно за наличные, схожая ситуация и в сельском хозяйстве, которое составляет более половины экономики страны. Кроме этого, наличные используются и для банального сохранения сбережений. В целом именно наличные деньги обеспечивают оборот теневой части индийской экономики, которая, по разным оценкам, составляет от четверти до трёх четвертей (да, такой существенный разброс) от официальной части таковой. В этом смысле Индия существенно превосходит РФ, где "гаражная экономика", будучи фактором весьма значимым, до таких размеров всё же не доросла.

Вообще говоря, на выводимые из оборота купюры приходится примерно 86% всего денежного оборота Индии. Денежная реформа Нарендры Моди, по ситуации на настоящий момент, привела к тому, что в стране сформировался мощнейший кризис наличной ликвидности. Наложившись на слабо развитую инфраструктуру безналичных платежей, это спровоцировало резкий спад деловой активности в тех секторах экономики, которые наиболее зависят от конечного спроса, предъявляемого гражданами, в первую очередь – в мелкой розничной торговле и в сфере услуг. Пикантность ситуации заключается ещё и в том, что Индия, по сути, не знает, сколько вообще в стране граждан, и как и чем многие из них живут: у миллионов индийцев вообще нет никаких документов, записей в государственных реестрах и так далее. Опять же, проводя аналогию, здесь можно вспомнить 38 миллионов россиян Ольги Голодец, которые "неизвестно чем занимаются", с той лишь разницей, что в Индии эта сиутация проявлена куда более широко. Правительство Моди пробовало этим заняться, так, оно существенно активизировало работы по запущенной ещё в 2009 году программе Aadhaar, созданной для нумерации всех граждан Индии с последующей адресной социальной поддержкой таковых посредством привязки к 12-значному номеру Aadhaar персональных банковских счетов. Сообщают, что программой охвачено примерно 89% жителей страны, но достоверность этих цифр вызывает некоторые сомнения. Так или иначе, в Индии существует широкий слой людей, исходящих из парадигмы "мы ничего не ждем от государства – ни пособий, ни государственной медицины, мы обо всем заботимся сами - но и государству ничего отдавать не будем" – и это очень существенной перекликается с образом мышления представителей российской гаражной экономики.

В РФ ситуация, впрочем, имеет свою специфику. Здесь в наличии своего рода симбиоз между "гаражниками", местным мелким криминалом и местной властью, которая, в целом, закрывает глаза на существование невидимых для федеральной Ольги Голодец "гаражников", но иногда пользуется их финансовым потенциалом для решения сугубо локальных проблем: условно говоря, просит их скинуться на ремонт дороги к районному роддому, и, насколько можно судить, расход этих денег получается действительно целевым, иначе ведь "люди не поймут". В Индии ситуация, безусловно, схожа, и этот достаточно широкий слой активных и деятельных людей Нарендра Моди умудрился изрядно разозлить своими неловкими действиями. Пока, впрочем, сложно сказать, как это может отразиться в политической сфере – но выборов никто не отменял, а электоральные предпочтения публики могут быть весьма изменчивы. С другой стороны, если ситуацию с деньгами действительно удастся стабилизировать в приемлемые строки, вполне возможно, что обойдётся без тех или иных проблем.

Также надо отметить, что у этой ситуации есть ещё одно измерение. Борьба с теневой экономикой, незаконными капиталами и коррупцией – это, конечно, прекрасно, но, похоже, Моди этим действием ещё и наносит удар по региональным элитам, имеющим наличные накопления. Я уже писал о том, что нынешняя Индия представляет собой, по сути, довольно рыхлую конфедерацию, с очень широкими полномочиями у отдельных штатов – что резко подрывает всю управленческую вертикаль Индии. Атака на капиталы локальных элит (в том числе и посредством науськивания на них налоговков) их, понятное дело, очень сильно ослабляет, денежные сложности сокращают возможности противодействовать Моди на политическом поле. Кабинет его пытается, таким образом, убить несколько зайцев сразу, при этом издержки народного недовольства были, судя по всему, списаны как сопутствующие потери.

Опять же, кабинет Моди явно надеется на то, что в следующем году, после завершения обмена, деловая жизнь наладится и экономическая активность граждан войдёт в привычную колею. На мой взгляд, данный подход является несколько наивным, поскольку за считанные недели перестроить складывавшиеся веками правила ведения бизнеса (в том числе и связанные с работой с наличными деньгами), особенно на фоне слабости соответствующей инфраструктуры,  на мой взгляд, попросту не представляется возможным. Вместе с тем, отыграть ситуацию назад уже не представляется возможным, реформа будет доведена до конца – и после этого кабинету Моди придётся столкнуться уже с последствиями этой реформы. С другой стороны, уже после насыщения рынка уже новой ликвидностью, никто не запрещает использовать новые купюры ровно в тех же ролях и схемах, что и старые. Торговец, он, как известно, как крапива – то полют её, то едят, то верёвки вьют – но это не мешает ему жить дальше.

Опубликовано 27.11.16 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.