Перспективы российских инвестиций за рубежом

В

В последнее время на различных уровнях активно обсуждается тема иностранных инвестиций в российскую экономику: много говорится о том, какие это должны быть инвестиции (спекулятивные или долгосрочные), что надо сделать, чтобы их привлечь и т. п.

При этом инвестиции российского бизнеса в зарубежные активы практически не обсуждаются – многие делают вид, что их попросту нет. Те же, кто берет на себя труд о них рассуждать, говорят, что российские инвестиции за рубежом сосредоточены преимущественно в сырьевых отраслях, что многие из них заключаются в покупке убыточных и малоперспективных активов. Также складывается ощущение, что на Западе российских инвесторов боятся и не воспринимают их как надежных деловых партнеров. Почему так происходит?

Чтобы разобраться в причинах сложившейся ситуации, рассмотрим некий абстрактный пример. Допустим, что условной западной компании понадобились инвестиции. Она объявила об этом публично и стала рассматривать предложения, которые поступают от потенциальных инвесторов. Среди них оказалось предложение некой российской компании, которое было внимательно изучено.

Надо сказать, что западной компании нужна не просто определенная сумма инвестиций – ей нужен также надежный деловой партнер с хорошей репутацией, длительной историей существования и прозрачной структурой бизнеса.

Вернемся к предложению российской компании. Оно показалось менеджменту западной компании интересным, так что было принято решение собрать больше информации о потенциальном инвесторе. Выяснилось, что компания, как и большинство российских предприятий, является непубличной – поэтому в свободном доступе информации о ней крайне мало. Основана российская компания была сравнительно недавно (всего 15 лет назад), но загадочным образом всего за 10 лет она умудрилась стать одним из ведущих предприятий своей отрасли. Финансовой отчетности этой компании в свободном доступе нет, структура акционеров не известна.

Естественно, что менеджмент западной компании не был удовлетворен столь скудной информацией о потенциальном партнере. Было решено собрать информацию о российской компании из средств массовой информации и неофициальных источников. Эта информация оказалась куда более обширной, но резко меняла представление об инвесторе. Оказалось, что основная часть активов компании была получена во время приватизации в рамках загадочных «залоговых аукционов». При этом бенефициаром российской компании в средствах массовой информации назывался некий олигарх, который, по неофициальным сведениям, был в хороших отношениях с чиновниками. Некоторые журналисты даже осмеливались утверждать, что своим успешным развитием компания в первую очередь обязана тесным контактам с государственной властью, которые позволяли и позволяют ей получать выгодные контракты.

Тут менеджмент западной компании и ее собственники вынуждены серьезно задуматься. Перед ними встает ряд вопросов:

·               Можем ли мы быть уверены в хорошей репутации потенциального инвестора?

·               Насколько точно имеющаяся у нас информация отражает реальную структуру бизнеса инвестора?

·               Есть ли у нас гарантии того, что сделанные инвестиции будут долгосрочными?

·               Наконец, можем ли мы доверять потенциальным партнерам?

На все эти вопросы был получен отрицательный ответ: в репутации российского инвестора уверенности нет, реальная структура его бизнеса неизвестна, отсутствуют гарантии длительного срока инвестиций – в общем, признались себе руководители и собственники западной компании, у нас нет никаких причин доверять российской компании. Мы даже не можем воспринимать ее как потенциального инвестора.

Этот пример наглядно иллюстрирует проблемы, с которыми российский (а также китайский и арабский) бизнес сталкивается при покупке активов за рубежом. Общая непрозрачность бизнеса, запутанные схемы получения активов, существующая в том или ином виде связь с государством отпугивают западные компании, которые пытаются привлечь инвестиции. Большинство российских компаний даже не считают реальными инвесторами – часто их используют лишь для того, чтобы заставить других инвесторов сделать более выгодное предложение. Да, в этом случае с российскими компаниями ведут длительные переговоры, заверяют их в том, что их инвестиционное предложение является приоритетным – но в момент принятия решения российский бизнес получает отказ и исключается из переговорных процессов. Примером может служить нашумевшая история о попытке «Северстали» поглотить Arcelor.

Правда, иногда российских инвесторов все-таки воспринимают всерьез, но происходит это только тогда, когда продается либо убыточный, либо слишком малоперспективный актив, на который мало других претендентов. В этом случае российские компании могут даже приобрести этот актив, но никакой выгоды из этого они не извлекут, поскольку в большинстве случаев он будет лишь стабильным источником убытков (достаточно вспомнить покупки российскими металлургическими компаниями заводов в США и Европе). Другими словами, российский инвестор в представлении иностранцев – тот, кто готов потратить много денег на заведомо неудачную покупку убыточного бизнеса. Стоит отметить, что даже в этом случае собственник бизнеса может в последний момент передумать и оставить российскую компанию с носом, как это произошло при неудачной попытке купить Opel.

Нельзя сказать, что российские компании спокойно взирают на эту плачевную ситуацию и не пытаются что-то сделать. Конечно, пытаются, но при этом они сталкиваются с рядом трудностей. Понятно, что с историей происхождения бизнеса и схемой получения активов они мало что могут сделать: им нужно либо просто молчать об этом, либо придумать красивую сказку и заставить партнеров в нее поверить. Прозрачность бизнеса – куда более реальная цель, которую, как показывает практика, российская компания вполне может достигнуть. Но эта же практика показывает, что «обеляются» компании в России по большому счету лишь в двух случаях: если хотят выйти на IPO или если хотят привлечь в капитал зарубежного инвестора. Надо сказать, что в последнем случае инвестор с немалым изумлением наблюдает, как компания на его глазах становится прозрачной и нередко задается вопросом о качестве этой «прозрачности».

Вот и получается, что российские компании являются «чужими» на Западе: у них нет ни столетней истории, ни прозрачности бизнеса, ни той репутации, которая складывается не годами, а десятилетиями. Значит, и доверять им попросту нельзя. А раз нельзя доверять, то и в качестве полноценных партеров они рассматриваться не могут.

Тем не менее, не стоит посыпать голову пеплом. Сейчас, во время кризиса, многие требования к потенциальном инвесторам значительно смягчились, поскольку резко возросла потребность в дополнительном финансировании. Соответственно, российские компании получили возможность приобрести привлекательные зарубежные активы по сравнительно низким ценам. Да, при этом им придется столкнуться с высокой конкуренцией, недоверием и, возможно, предвзятым отношением собственников бизнеса и властей соответствующих государств. Но, пока сырьевые цены находятся на высоком уровне, пока кризис продолжается, все эти препятствия вполне преодолимы. Надо лишь попробовать.

Журнал "Долговой фактор", май 2010