Водоворот

"И в каждой игре есть известный предел"

-- Из техно-оперы " 2032: Легенда о несбывшемся грядущем"

Итак, 11-12 декабря было проведено очередное заседание Федерального комитета по открытым рынкам США (FOMC). Давно прошло то время, когда от каждого такого заседания ждали каких-либо фундаментальных, судьбоносных решений по изменению денежной политики страны. Теперь всех интересует только один вопрос: сколько они ещё дадут денег, или же, более политкорректно, каковы будут масштабы вливания ликвидности в мировую финансовую систему.

И FOMC во главе с боссом ФРС Беном Бернанке не разочаровал: "количественное смягчение" в 2013 году не только будет продолжаться, но ещё и усилится. В декабре завершается операция Twist (рыночный обмен имеющихся краткосрочных облигаций на долгосрочные, целью его является поддержка спроса на них и, соответственно, рост цены вкупе со снижением доходностей, что положительно влияет на бюджет, снижая стоимость обслуживания долга), связано это с тем, что практически все краткосрочные бумаги на балансе ФРС уже распроданы. Соответственно, возникает необходимость в новом факторе, снижающем доходности – таковым и выступит запланированное расширение программы. Оно составит $45 млрд. в месяц, что вместе с уже действующей программой по выкупу MBS  (бумаг, обеспеченных ипотекой) суммарно составит $85 млрд./мес., вливаемых в рынок.

Принципиальным отличием этой комбинированной программы от предыдущих вливаний ликвидности со стороны ФРС является то, что у неё нет лимитов по срокам/времени, в качестве таковых указаны не объёмы в долларах, а экономические показатели. Целью программы является достижение уровня безработицы в 6,5% при инфляции не более чем в 2,5%. Согласно итоговому меморандуму по результатам совещания, 2,5% конечно хуже, чем основная долговременная целевая инфляция в 2%, но ФРС готова на это пойти. Решение было принято практически единогласно: из 12 голосующих членов FOMCпротив голосовал один лишь Джеффри Лэкер, президент Федерального Банка Ричмонда.

После оглашения решения FOMC Бен Бернанке провёл пресс-конференцию, на которой, однако, больше уделял внимания не только что принятому решению и объяснению его причин, а другим вещам. Он много слов посвятил "фискальному обрыву" (запланированному на январь 2013 года  повышению налогов и снижению трат госбюджета, договорённость об этом была достигнута между демократами и республиканцами в рамках дебатов по повышению потолка госдолга летом 2011 года) – и тому самоочевидному факту, что отсутствие прогресса в этом вопросе (договорятся ли партии о продлении льгот и о расходах – или же нет) уже сейчас негативно влияет на ситуацию в экономике США, ведь инвесторы всегда и везде опасаются неопределённости. Также Бернанке заострил внимание на ситуации с долгами и с налогами (т.е. с хронически дефицитным бюджетом), сказав, что у монетарной политики есть свои пределы, и что для исправления ситуации в экономике должны применяться меры не только финансовые, но и сугубо экономические – которые находятся в ведении политиков: правительства, партий и, разумеется, приближённых экспертов.

С обрывом, впрочем, понятно. Для экспертов, финансистов и экономистов он, вне зависимости от решений по нему, которые будут (или не будут) приняты политиками, в ближайшее время станет аналогом хомяка из известного анекдота, который "всё пожрал". Говоря иными словами, на него можно будет свалить всё негативное, что только может произойти – кстати говоря, когда придёт время считать ВВП за 4 квартал 2012 года, в роли прожорливого хомяка окажется ураган "Sandy". Куда более любопытны слова Бернанке про монетарную политику. При некоторой толике фантазии их вполне можно интерпретировать как признание в отсутствии сил, средств и возможностей для улучшения ситуации, своего рода "умывание рук" – и вот это уже весьма опасный знак.

Тем не менее, даже если признавать лимиты, а, точнее, отсутствие смысла, надо всё равно что-то делать. Хотя бы для того, чтобы сохранять видимость бурной деятельности – вдруг кто поверит. Или же чудо случится какое. Собственно, для этого программа и была расширена, вряд ли Бернанке ожидает от неё значимого положительного эффекта. Но тогда возникает вопрос: а чего же ждать?

Ситуация получается многопланова, поэтому имеет смысл рассмотреть разные подходы по отдельности.

Для начала хотелось бы отметить, что надежда на снижение доходностей долгосрочных облигаций (или хотя бы поддержание их на низком уровне) может и не оправдаться. Этот эффект, обратный ожидаемому, наблюдался во время предыдущего раунда количественного смягчения, QE-2, который длился с осени 2010 года по лето 2011 года. Связано это с психологией: когда начался выкуп, инвесторы решили избавиться от облигаций, ведь у них должен был упасть доход, и наизбавлялись они так активно, что цена упала, а доход, напротив, вырос. А снизилась доходность как раз на фоне баталий из-за достигнутого потолка госдолга и страхов за американскую экономику: инвесторы спроецировали это на весь мир и понесли свои деньги в самый надёжный актив – американские казначейки. Так что как поведёт себя процентная ставка заранее утверждать невозможно. При этом следует, однако, понимать, что на тот момент навес неприкаянной ликвидности, не находящей себе применения в мировой экономике, был ниже, чем сейчас, а настроения были более оптимистичны.

Также имеет смысл рассмотреть покупательскую динамику вложений в казначейки. За 4 года (с осени 2008) госдолг США вырос на $6 трлн. Из них домохозяйства и бизнес скупили $870 млрд., финсектор купил $1,22 трлн., госфонды $65 млрд., ФРС нарастил баланс на $1,17 трлн., основную же часть госдолга скупили иностранцы - $2,61 трлн. Проблема в том, что домохозяйства никогда особо казначейками не интересовались и приток денег от них замедляется, кроме того, просматривается замедление и притока денег от иностранцев. Связано это с тем, что в результате замедления мировой экономики падают доходы у стран-экспортёров (России, Китая, Японии), кроме того, негативным для них фактором является старательность ФРС в деле поддержания низких ставок – и, соответственно, низкой выгодности вложений. В сухом остатке – ситуация может дойти до того, что единственным скупщиком долга станет ФРС. Опять же, если обратиться к цифрам, то за последний год (с ноября по ноябрь) долг США вырос на $1,25 трлн; экстраполируя эту тенденцию без изменений и предполагая хотя бы годовое действие расширенной программы по выкупу облигаций, получаем, что немногим менее половины новоэмитированного долга ($540 млрд.) будет выкуплено ФРС.

Вообще говоря, это крах. Не экономики, пока нет. Но это крах надежд на восстановление. Суммируя факторы: половина долга сразу монетизируется, при этом дефицит бюджета остаётся стабильно высоким: $1,3 трлн. в 2011 году, $1,32 трлн. в 2012. На 2013 год дефицит по проекту бюджета должен составить $901 млрд. – но за первые два месяца 2013 фискального года (октябрь и ноябрь 2012) он уже достиг $291,2 млрд., что лишь чуть-чуть ниже абсолютного максимума этих двух месяцев, достигнутого в 2009 году - $296 млрд. Ноябрьский дефицит при этом – максимален за всё время наблюдений. При всём при этом рост экономики на всех этих допингах (за которые так или иначе придётся платить) едва-едва отстаёт от нуля! И это, кстати говоря, на фоне того, что корпорации в США показали за 3 квартал худшую отчётность с 2009 года; не стоит забывать также сугубо тактические, но актуальные проблемы – неразрешённый "фискальный обрыв" и приближающийся потолок госдолга, с которым тоже надо что-то решать. Дело доходит до того, что эта совокупная напряжённость прорывается в репликах политиков: Джон Бейнер, спикер Палаты представителей в Конгрессе, 11 декабря заявил "Давайте будем честны. Мы банкроты." Это была речь в рамках обсуждения "фискального обрыва", более-менее конструктивная – но разбрасываться такими выражениями не в традиции американского истэблишмента.

Наконец, сохраняется и усложняется проблема применения ликвидности. Её, благодаря действиям центробанков, становится у банков всё больше, а инструментов, куда её можно выгодно вложить, всё меньше, поскольку дисбалансы мировой экономики никуда не деваются и лишь нарастают. Здесь вероятным становится инфляционный сценарий. Так, ликвидность, вылившася на рынки в результате программы QE-2, в значительной степени спровоцировала рост цен на продовольствие, вскоре ставший спекулятивным, и это, в свою очередь, послужило одним из триггеров "арабской весны". Сейчас сложно сказать, будет ли такой эффект. Ощущение такое, что вливания ликвидности с одной стороны балансируются замедлением экономики и постепенным исчезновением инвестиционно-привлекательных точек с другой. Образно говоря, два хтонических зверя – инфляция и дефляция сражаются один с другим за контроль над мировой экономикой на следующие годы. За право наконец-то выровнять накопившиеся в ней дисбалансы. Сделать то, с чем не смогли справиться люди, у которых места на маневр всё меньше и меньше.

Скорее всего, его уже и нету, и неконтролируемый кризисный сценарий (инфляционный всё же более вероятен) – лишь вопрос времени. И мало тогда никому не покажется, кроме, разве что, индейцев Амазонии и пигмеев Центральной Африки.

Говорят, в только что вышедшей концепции российской внешней политики наша страна названа "островком стабильности".

Совсем недавно это была "тихая гавань"...

Опубликовано 15.12.12 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.